Эти сакральные слова стали для него молитвой, заклятьем, которое постоянно укрепляло его новооткрывшиеся понимания. Что еще более важно - они были прозрением, ключом к целой новой вселенной знаний. И прозрение отвечало ему на вопрос, зачем он был здесь.
Нобундо успокаивал себя этими словами на всем своем неспешном пути по лесу болота Зангар, состоящего из гигантских грибов, чьи споры пылали зеленым и красным цветом сквозь утренний туман. Он пересекал скрипучие деревянные мостики, протянутые через мелководье болота. Почти сразу, через мгновенье он понял свое предназначение, уставившись на блестящее подножье гриба, который своим размером затмевал все остальные. Там, наверху его шляпки, его ожидало поселение дренеи Телредор.
Нобундо с дрожью продвинулся вперед, тяжело опираясь на свою трость и проклиная боль в суставах. Он ступил на платформу, которая должна была унести его на вершину гриба. Он волновался, поскольку он был все еще неуверен, как отреагируют другие. Было время, когда таким, как он, даже не позволили входить в поселения незатронутых.
Они только посмеются надо мной.
Он глубоко вздохнул прохладный, туманный воздух болота и быстро помолился, чтобы у него нашлась храбрость для выполнения его задачи.
Как только платформа остановилась, Нобундо с осторожностью прошел арочную лестничную площадку, спустился вниз через несколько мелких ступенек с лестницы, ведущую на маленькую площадь поселения, где уже шло собрание.
Он пристально глядел вниз на застывшие лица дренеи, а их презрительные, с чувством собственного превосходства взгляды в свою очередь сверлили его.
Ведь он был, в конце концов, Крокал: "Сломленный".
Быть Сломленным означало быть изгоем, которого можно было унижать. Это не было правильно или справедливо, но такова действительность, с которой он вынужден мириться. Многие из его незатронутых братьев и сестер не могли понять, как могло произойти превращение других дренеи в Крокал, и особенно, как это было в случае с Нобундо, как возможно, что тот, кто был настолько одарен и столь любим Светом, мог опуститься так низко.
И хотя сам Нобундо не мог сказать точно, как это случилось, он великолепно знал, когда это произошло. Он снова с потрясающей ясностью вспомнил этот момент, который отметил начало его личного падения во мрак.
Когда орки осадили город Шаттрат, небеса словно заплакали от горя.
Прошло уже много долгих месяцев с тех пор, как дождь в последний раз радовал своим присутствием земли Дренора, а теперь сверху хмурились темные тучи, как будто бы возражая против надвигающегося сражения. Постепенно слабый дождь, который полился на город и армии вне его стен, превратился в настоящий ливень, пока эти две стороны стояли и ждали.
Их должно быть по крайней мере с тысячу, мрачно размышлял Нобундо с высокого карниза наверху внутреннего крепостного вала. За внешними стенами через освещенные факелами деревья леса Тероккар мелькали тени. Возможно, если бы орки потратили хоть немного времени на более тщательное планирование, они бы вырубили в подготовке к атаке расположенный у города лес, но в эти дни орки не особо заботились о стратегии. Для них были важны лишь жажда сражения да упивание кровавой бойней.
Телмор пал, как и Карабор и Фаралон. Многие из некогда величественных городов дренеи теперь лежат в руинах. Шаттрат - все, что у них осталось.
Медленное скопление орков и их выход на позиции напомнили Нобундо о большой клыкастой змее, которая вначале сворачивает в кольцо все свое тело, готовясь нанести удар... удар, который непременно повлечет за собой конец защитникам Шаттрата.
Так или иначе, мы и не должны выжить.
Он очень хорошо знал, что он и другие, которые собрались здесь сегодня вечером, должны были стать жертвами. Они вызвались остаться здесь, чтобы сражаться в этой последней битве. Их неизбежное поражение успокоило бы орков, и тогда они посчитают расу дренеи истребленной, почти вымершей. А те, которые ушли искать убежище в другом месте, выживут, чтобы начать борьбу в другой день, день, когда чаши весов уравновесятся.
Пусть так и будет. Мой дух будет жить, слившись с славой Света.
Воодушевившись, Нобундо распрямился в свой полный рост, его сильное и мускулистое тело уже приготовилось к приближающемуся кошмару. Его толстый хвост в тревоге перемещался из стороны в сторону, поскольку Нобундо постоянно перемещал вес с одной ноги на другую и топтал своими копытами твердую каменную кладку. Он глубоко вздохнул, сжимая руками рукоять своего кристаллического молота, благословенного Светом.
Но я не уйду спокойно.
Он и другие Поборники, святые воины Света, будут бороться до самого конца. Он огляделся вокруг и посмотрел на своих братьев, разместившихся на одинаковом расстоянии друг от друга на стене. Выражение их лиц, как и у него, было невозмутимо и решительно, они также смирились с судьбой, которая вскоре ожидала их.
А снаружи уже подтягивались боевые машины: катапульты, тараны, баллисты - осадные орудия всех разновидностей на мгновение показывались в свете факелов. Их тяжелые детали скрипели и зловеще стонали, ибо машины войны уже подошли достаточно близко к стенам, чтобы нанести удар.
Послышался стук барабана, сначала он был один, но затем к нему быстро присоединились другие, все больше и больше, пока весь лес не преисполнился этим ритмом, который начался тихо, как дождь, а затем вырос до оглушающего, громоподобного грохота. Нобундо прошептал молитву, прося Свет дать ему силу.
Наверху в пасмурных облаках прозвучали сильные раскаты грома, которые словно вторили ужасным барабанным боям внизу. Нобундо уже во второй раз задумался, не отвечал ли это Свет на его мольбы, готовясь обрушить силу и ярость, которых он не мог даже надеяться вызвать, в большом луче святого огня, который уничтожит всю дикую, кровожадную армию в одной великолепной вспышке?
И предзнаменование действительно последовало, но это была не святая сила Света.
Облака прогремели, закружились в воронке и разверзлись, через них пронеслись огромные пылающие снаряды, которые мчались к земле со скоростью метеоров и сильным звуком, вибрация от которого отдавалась даже в костях.
Оглушительный рев заложил уши Нобундо - один из этих объектов пронесся очень близко, уничтожив соседнюю опору, из-за чего на него полетели обломки. Орки как будто ждали этого сигнала, их орда ринулась вперед, их боевые крики, от которых кровь остывала в жилах, разнеслись по всему городу, так как они бежали с единственной целью: разрушить все на своем пути.
Дождь усиливался, а наиболее удаленные стены уже содрогались от ударов массивных камней, запущенных торопливо собранными катапультами. Нобундо знал, что внешние стены не продержатся. Они были построены в спешке: стенные секции, простирающиеся вокруг нижнего внешнего кольца, были созданы недавно, в прошлом году, как необходимая защита из-за методического истребления орками его народа и расчетом на будущее, что этот город станет их заключительным бастионом.
Несколько озверевших огров попытались проникнуть через секцию стены, которая уже подверглась удару метеора. Еще двое из этих огромных животных стали бить в главные ворота города гигантским тараном.
Братья Нобундо провели несколько атак, но как только дренеи укладывали одного нападавшего, на его месте появлялось двое других. Поврежденная стенная секция начала полностью обваливаться. Волна сумасшедших орков, беснующихся на противоположной стороне, взбирались по головам друг друга в своем безумии жажды крови.
Итак, время пришло. Нобундо поднял свой молот к небу, закрыл глаза, и очистил сознание от подавляющей какофонии битвы. Он мысленно воззвал к Свету и почувствовал, как по его телу потекло знакомое тепло. Молот засиял. Он сосредоточился на своей цели и направил благословенную, очищающую святую силу на огров внизу.
Ослепляющая вспышка, которая кратко осветила всю сцену битвы, вызвала испуганный рев с вражеской линии фронта, так как пронесшийся Святой Свет опалял, оглушал и останавливал орков на вполне достаточное время, чтобы несколько воинов-дренеи смогли скопом сбить одного из гигантских огров.
Но кратковременная помощь Нобундо была подавлена звуком раскалывающейся древесины: заключительный успешный удар тарана о главные врата. Нобундо увидел, как защитники Нижнего Города побежали навстречу потоку орков и огров и были сразу же сметены. Нобундо снова призывал Свет, направляя его целебные силы к любому, кому он только мог помочь, но противостоящие им силы были слишком велики. Только он излечивал раненного дренеи - и лишь спустя несколько секунд тот же самый воин оказывался под повторной зверской атакой.
Подошло еще больше огров, чтобы снести ослабленную секцию внешней стены, и теперь они преуспели в этом. Защитников, которые были безнадежно превзойдены численностью, окружали с обеих сторон.
Орки сошли с ума, они словно были пьяны от жажды крови. Когда внешнее кольцо заполонялось ими, Нобундо мог увидеть их глаза: они пылали, горели темно-красной яростью, которая одновременно очаровывала и ужасала. Нобундо и другие Поборники сменили тактику от заживления к очищению. И снова город оказался в блестящем сиянии, и снова множество орков было поражено Светом, темно-красное сияние их глаз моментально померкло, поскольку они быстро зажмурились, что дало шанс еще выжившим воинам-дренеи расправиться с ними.
Хрясь!
Стена задрожала, и копыта Нобундо не устояли на скользком от дождя камне. Ему удалось сохранить равновесие, он посмотрел вниз и увидел одного из огров, колотившего по опорам далеко с левой стороны от него дубиной размером со ствол дерева. Он поднял свой молот к небу и закрыл глаза, но его концентрация была быстро нарушена иным звуком....
БУМ!
На сей раз, это был не огр, а взрыв, который прозвучал где-то ниже, вне его поля зрения, сбив Нобундо с ног. Он скатился вперед и увидел с края стены огромный красный туман, вздымающийся над Нижним Городом. Тех немногих защитников, которые оставались там, сразу охватило удушье и тошнота. Они скрючились, многие из них выпустили из рук свое оружие. Орки по-варварски быстро разобрались с блюющими воинами, упиваясь бойней.
Когда эта резня закончилась, они обратили свой свирепый, бешеный взгляд наверх, желая порвать защитников на стене в клочья. Несколько орков забрались на спины ограм, пытаясь залезть по отвесной поверхности вручную. Но в этом их агрессия и необузданная свирепость потерпела поражение. Туман же тем временем распространился повсюду в Нижнем Городе и теперь начал подниматься, медленно укрывая ужас, творящийся внизу.
Нобундо услышал сзади суматоху. Несколько орков, которые, так или иначе, прорвались через оборону внутреннего круга, теперь штурмовали возвышение.
Хрясь!
Стена задрожала снова, и Нобундо проклял огра внизу, который, несомненно, снова стал разрушать опоры. Второй залп пылающих метеоров упал с неба, и Нобундо приготовился встретиться с приближающейся волной нападавших.
Он направил ярость Света на первого орка перед ним. Глаза зеленой твари потускнели, и он рухнул. Нобундо обрушил свой кристаллический молот прямо на череп орку, затем выдернул его вверх и оставил орка, убедившись, что услышал хруст его ребер. Он развернулся и нанес удар молотом по нисходящей дуге по ноге другого орка, сломав его колено. Тварь завыла от боли и свалилась с оплота.
Туман продолжал свой путь наверх, и теперь он выкатился на стену и покрыл камень, словно ковер. Нобундо и другие Поборники продолжали бороться, а туман поднялся до уровня их груди, и, наконец, до их лиц, жаля глаза и выжигая легкие.
Нобундо услышал предсмертные крики некоторых своих товарищей, но он потерял их из виду в плотном красном тумане. К счастью, попытки атаковать его приостановились; он отступил на шаг назад, задыхаясь от подступающей рвоты. Он чувствовал себя так, словно его череп собирался разорваться.
И тогда он услышал из тумана внушающий ужас боевой клич, от которого у него душа ушла в пятки.
К нему приближалась тень. Нобундо изо всех сил старался разглядеть своего противника, хотя тело его выворачивало наизнанку в судорогах. Он попытался в отчаянии задержать свое дыхание, а тем временем из плотного темно-красного тумана появился покрытый татуировками ужас с пылающими глазами... огромный орк, весь покрытый отличительной кровью дренеи синего цвета, тяжело дышащий, размахивающий острым двуручным топором. Его черные как у ворона волосы цеплялись за мощную грудь и плечи, а нижняя челюсть была черна как смола, что придавало лицу сходство с черепом.
Позади него на возвышение мчалось множество других орков. Нобундо знал, что его конец был близок.
Хрясь!
Стена всколыхнулась еще раз. Орк из кошмаров бросился в атаку. Нобундо изогнулся назад. Лезвие нанесло ему глубокую рану в груди, разорвав броню; левая часть тела онемела. Нобундо ответил взмахом своего молота, сломав пальцы правой руки орка, и теперь топор, который держал тот орк, оказался бесполезен. Но, к ужасу Нобундо, это страшное существо только улыбнулось.
Орк схватил его левой рукой, и два костра в его глазах стали сверлить Нобундо... бурить сквозь него. Нобундо стало не хватать воздуха. Пока он еще мог чувствовать, он ощутил, словно с него сдирали тонкий слой его воли. Его охватил некий вид темной, демонической магии, как будто стиралась часть его сущности, и это была та атака, на которую он не мог ничем ответить.
Хрясь!
Густая кровь изо рта Нобундо вырвалась на лицо и грудь орка. Он закрыл глаза и отчаянно, лихорадочно воззвал к Светк, умоляя его остановить на время орка, чтобы он мог защититься.
Он воззвал...
И впервые с тех пор, как он вошел в контакт со Светом и был удостоен его благословенным сиянием...
Не получил никакого ответа.
Испугавшись, он распахнул глаза и взглянул в безумные, полные огня очи орка, а тот открыл свой большой рот и заревел, заглушив любой другой звук, и Нобундо показалось, что его барабанные перепонки вот-вот разорвутся. Это было так, словно он был внезапно погружен в некую ужасную, тихую мечту. Орк снова поднял его и ударил своей головой в лицо Нобундо. Нобундо кубарем отбросило назад, его руки закрутились, дождь лился на него, а эти сверкающие глаза иссушали Нобундо, даже когда он падал... вниз, вниз, вниз, сквозь туман, врезавшись во что-то большое, что хрюкнуло при ударе.
Все еще находящийся в ловушке тихого кошмара, Нобундо смотрел, как орк отошел от края стены. Поблизости обрушалась опора, и огромная секция верхнего оплота пала, прикрыв дождь и небо, заключив в ловушку и самого Нобундо в мире молчаливой темноты.
Когда он там лежал, он думал о тех, кто скрылся, о тех, как он молился, избежал этой бойни, о тех, кого он любил и уважал, о тех, ради кого он отдал свою...
Жизнь. Так или иначе, он все еще цеплялся за жизнь.
Нобундо выбрался из черной бездны забвения и обнаружил, что снова оказался в заключении - в удушливой, непроглядной ловушке. Его дыхание было прерывистым и дрожащим, но все же он был еще жив. Он понятия не имел, сколько времени прошло с тех пор... с тех пор как упала стена, с тех пор...
Он сконцентрировался. Конечно, в пылу битвы он просто не смог достаточно сосредоточиться, чтобы связаться со Светом, но теперь-то, теперь он мог вступить с ним в контакт, теперь, конечно, он может сделать это...
Ничего.
Не было никакого ответа.
Нобундо никогда не чувствовал себя настолько беспомощным, потерянным и совершенно одиноким. Если Свет был вне досягаемости, и он умрет здесь, то что случится с его духом? Разве Свет не принял бы его? Его сущность была бы осуждена скитаться в пустоте всю вечность?
Он честно прожил свою жизнь. И все же... это могло быть своего рода наказанием?
И когда до него дошел это вывод, он протянул свою руку и стал немедленно выбираться из холодных камней. Он стал медленно осознавать, что лежал в очень неудобном положении, что некая мягкая, но, тем не менее, огромная масса была плотно сжата подле него, и что его левая нога была, скорее всего, сломана.
Он перекатился на правый бок и глубоко вдохнул воздух, пытаясь не обращать внимания на боль в ребрах и ноге. Без помощи Света он не мог излечить себя, и, таким образом, должен был пока пожить с болью. По крайней мере, к его левой половине вернулась чувствительность. И... он мог услышать приглушенный шум от своих движений, таким образом, слух также вернулся к нему.
Факт, что он дышит, означал, что воздух откуда-то доходит до него. Поскольку его глаза уже приспособились к тьме, он определил место, где было крошечное отверстие даже не света, а просто более светлого оттенка темноты, чем тот, который окружал его. Он протягивался дальше, и его рука зацепилась о нечто знакомое и цилиндрическое: рукоять его молота.
Собрав последние остатки своих сил, Нобундо схватился за молот, занес его над головой и стал пробиваться им в направлении крошечного отверстия. Осколки каменной кладки поддавались ему, смутно показывая тесный проход, созданный массивными каменными блоками и углами, под которыми они упали.
До его ушей немедленно донеслись звуки приглушенных криков, воплей, полных ужаса, исходящие издалека, на некотором расстоянии от него. С помощью молота ему удалось вытащить из тесного плена верхнюю часть своего тела на поверхность через отверстие, которое он же и создал. Как только ему это удалось сделать, он услышал приглушенный стон из-под груды булыжников под ним.
Собравшись с силами, он вытянул остальную часть своего тела из прохода, едва сдерживаясь от желания вскрикнуть, так как его сломанная нога наступила на острый каменный порог и боль пронзила все тело. А мучительные стоны тем временем продолжались. Камни вокруг него вздрогнули, песок и грязь полились вниз через трещины. Как можно быстрее он направился к выходу неправильной формы, откуда, как он разглядел, исходил слабый намек на свет.
Судя по усиливающимся стонам существа под камнями, Нобундо предположил, что это был огр, и что тот отчаянно пытается выбраться. Нобундо перевернулся на спину и пополз на ночной воздух, словно краб, отталкиваясь своими локтями, а огр предпринял еще одну решительную попытку выбраться наружу. Нобундо мог теперь увидеть всю эту насыпь обломков. Огр гневно поревел еще какое-то время, а затем весь этот курган полностью обвалился, создав огромное облако пыли и напрочь оборвав стоны.
Но затем сразу же последовал другой крик, однако, на сей раз, он исходил издалека и откуда-то сверху, и, судя по голосу, это была испуганная женщины.
Нобундо повернулся и обомлел от зрелища, которое он больше никогда не забывал, хотя и пытался сделать это изо всех сил, начиная с того дня.
Весь Нижний Город, освещенный лунным светом и отблесками от костров сверху, стал местом свалки для тел безжалостно убитых дренеи. И хотя дождь прекратился, c насыпей из трупов все еще не смылись рвота, кровь и мелкий мусор.
Сердце Нобундо сжалось, как только он увидел среди тел мертвых детей. Несмотря на их юность, многие из них смело решили остаться со своими родителями, ибо они слишком хорошо понимали, что орки заподозрят неладное, если в городе дренеи не окажется ни одного ребенка, и тогда продолжат охотиться на них до исчезновения последнего из их рода. Однако часть Нобундо надеялась и просила всеми фибрами души, что оставшихся детей можно будет защитить, что они спрячутся в потайных местах, которые были торопливо вырыты в горах. Что за глупая вера, понимал он, но, тем не менее, он цеплялся за нее.
Что может быть более бессмысленным, чем убийство детей?
И снова он услышал крики женщины, сопровождаемые издевками и насмешками. Орки праздновали, упиваясь своей победой. Осмотревшись, он определил источник шума высоко над собой, где дренеи построили Вершину Альдор, выступающей из утесов Граничных холмов. Там орки мучили нескольких несчастных женщин дренеи.
Я должен попытаться остановить их.
Но как? Один, со сломанной ногой, один против сотни... оставленный Светом, вооруженный только своим молотом. Как он мог остановить безумие, которое разворачивалось наверху?
Я должен найти способ!
В отчаянии он полез по трупам, скользя по жидкости, не обращая внимания на гнилое зловоние и вид вывалившихся внутренних органов. Таким образом, он проделал весь путь вокруг внешнего круга Нижнего Города, к подножью утесов, где стена встретилась с горой. Он мог бы найти способ подняться туда вверх. Он...
Крик прекратился. Он посмотрел вверх на тени от лунного света. Они несли неподвижное тело к краю обзорной площадки, и затем с размахом выбросили безжизненный груз вниз в темную бездну. Труп приземлился с унылым глухим звуком неподалеку от того места, где тихо лежал Нобундо.
Он пополз вперед, в надежде обнаружить хоть какие-то признаки жизни у женщины... Шхака, он вспомнил ее имя, как только приблизился достаточно близко, чтобы разглядеть ее лицо. Раньше он встречался с ней много раз, хотя разговаривали они только в редких случаях. И тогда он всегда считал ее приятной и привлекательной женщиной. А теперь она лежит, израненная и избитая, с перерезанным горлом, из которого струится кровь. По крайней мере, для нее боль уже закончилась.
И вновь сверху раздался крик, голос еще одной женщины. Гнев вспыхнул внутри Нобундо. Гнев, разочарование и подавляющее желание отомстить.
Отчаянно он сильно сжал молот и попытался снова призвать Свет. С его помощью, возможно, он мог бы сделать хоть что-то, что-нибудь... но и на сей раз единственный ответом была тишина.
Что-то внутри него говорило, что надо уходить отсюда так быстро, насколько возможно, искать других, сбежавших, выживших... чтобы в один день исполнить некую великую цель.
Это трусость. Я должен найти способ; я просто обязан.
Но глубоко внутри Нобундо понимал, что эта битва закончена. Если его в действительности ожидала некая великая судьба, то он должен был уйти немедленно. А так он просто умрет бессмысленной смертью, если попытается пробиться к вершине. Крики от пыток снова пронеслись по ночному воздуху. Нобундо посмотрел на секцию внешней стены, которая лежала частично разрушенной. Это было сложным препятствием, но вполне преодолимым, и оно никем не охранялось.
Это был шанс. Шанс выжить и когда-нибудь сделать все как надо.
Ты должен пройти через это. Ты должен уйти.
И вновь прозвучал продолжительный вопль, но на этот раз он был оборван сухой милостью мучителей. А затем до него дошел звук орочьих голосов прямо возле склона внутренней стены. Казалось, будто они обыскивали трупы в поисках чего-то или кого-то. Его время кончалось.
Нобундо поднял свой молот. И хотя это заняло значительное количество времени и усилий, и на это пришлось потратить те остатки сил, что были у него в запасе, он пробрался по лежащим телам через дыру в стене.
Он медленно волочил ноги в самую чащу леса Тероккар, а на Вершине Альдор вновь зазвучали женские крики.
"Ну, разумеется, то, что ты выжил - это знак, весточка от Света."
"Он благословляет каждого из нас своим способом. Когда придет время, ты найдешь его снова."
"Надеюсь на это, мой добрый, старый друг. Вот только... я не чувствую то же самое. Что-то внутри меня изменилось."
"Ерунда. Ты устал и сбит с толку, и после всего, что с тобой произошло, ты не можешь обвинять себя в этом. Отдохни немного."
Ролк вышел из пещеры. Нобундо лег на спину и закрыл глаза...
Крики. Неистовые мольбы женщин.
Нобундо резко открыл глаза. Он был здесь уже в течение нескольких дней, в одном из немногих лагерей, где теперь жили те, кто ушел в бега перед сражением. Все же он не мог избежать душераздирающих криков женщин из прошлого, которых оставил умирать. Они взывали к нему каждый раз, как он закрывал глаза, прося его о помощи, о спасении.
У тебя не было другого выхода.
Но было ли это, в самом деле, правдой? Он не был полностью уверен в этом. Недавно Нобундо обнаружил, что ему все труднее и труднее думать ясно. Его мысли стали запутанными, бессвязными. Он тяжело вздохнул и встал с кровати на каменный пол, простонав, так как незажившая рана тотчас напомнила о себе.
Он вышел на туманный воздух болота и прошелся по промокшему полю тростника. Болото Зангар было неприветливой территорией, но в настоящее время, по крайней мере, оно стало их домом.
Орки всегда избегали заболоченных мест, и вполне по объективным причинам. Вся область была большим соленым мелководьем; практически вся флора и фауна была ядовитой, и нужно было всегда быть наготове; много местных больших существ могли питаться что угодно, в первую очередь тем, что не успело съесть их самих.
Пройдя мимо нескольких гигантских грибов, Нобундо услышал повышенные голоса: волнения исходили от края лагеря.
Он поспешил, чтобы посмотреть, что случалось. Жители лагеря помогали пройти мимо охранников периметра трем потрепанным дренеи, двум мужчинам и одной женщине. Еще одного, без сознания, несли сзади.
Нобундо вопросительно посмотрел на одного из охранников, который сразу же ответил на невысказанный запрос: "Оставшиеся в живых из Шаттрата."
Заинтересовавшись, Нобундо последовал за этой процессией назад к пещерам, где выживших осторожно уложили на кровати. Ролк возложил свои руки сначала на того, кто был без сознания, но ему не удалось пробудить его.
Женщина, по-видимому, в ошеломлении, бормотала: "Где мы? Что случилось? Я не чувствую... что-то..."
Ролк обратился теперь к ней и стал успокаивать. "Расслабься. Ты среди друзей. Все будет хорошо."
Нобундо удивился. Разве сейчас хорошо? Отряд орочьих охотников уже обнаружил один лагерь и уничтожил его. А эти четверо, как они выжили? Какие ужасы увидела эта женщина? Что привело лежащего без сознания в такое состояние комы? И даже больше этого, то, как они выглядели и вели себя... Нобундо даже задумался, а были ли их повреждения только физическими: они казались высушенными, удрученными.
Они выглядели точно так же, как он сам чувствовал себя.
Несколько дней спустя выжившие достаточно поправились, и Нобундо посчитал, что они готовы рассказать о случившимся в Шаттарате.
Женщина, Корин, решила заговорить первой. Ее голос ломался, поскольку она снова вспоминала этот кошмар. "Нам повезло. Мы ушли глубоко в гору, в одно из немногих потаенных мест, которые не были обнаружены орками ... по крайней мере, нам везло вначале."
Нобундо озадачился.
"Однажды отряд зеленокожих монстров нашел нас. Последовало сражение... Я никогда раньше не видела ничего подобного. Четверо мужчин, которые пожелали защищать нашу группу, были убиты, но они также убили многих орков. Наконец, остались только Херак и Эстес. Они убили тех зверей, что еще оставались. Они были дикими животными. И те глаза, те ужасные глаза..." Корин вся задрожала.
Теперь заговорил Эстес: "Был взрыв. И сразу же ядовитый газ просочился в наше тайное место, душа нас, вызвав болезнь, которую никто из нас раньше не испытывал прежде."
Нобундо вспомнил о том неестественном красном тумане и быстро окунулся в те события. Херак сорвался. "Мы чувствовали, словно умираем. Большинство из нас потеряли сознание. Когда мы очнулись, было уже утро. Верхние уровни были покинуты. Мы вышли из Граничных холмов и оттуда отправились в Награнд, где нас нашли спустя много дней скитаний."
"И сколько вас было там?"
Херак ответил: "Двадцать, возможно больше. В основном женщины, несколько детей. Другие покинули нас несколько дней спустя, как тот, что лежит без сознания в пещере... Акама, как они назвали его нам. Нам сказали, что он получил большую дозу газа, больше чем любой другой из оставшихся в живых. Ролк все еще не уверен, очнется ли он когда-либо..." Херак прервался и затих.
Эстес продолжил: "Позже мы были разделены и разосланы в различные лагеря, разбросанные по болоту Зангар и Награнду. Чистая предосторожность, на случай, если один из лагерей будет обнаружен орками, то не все мы будем убиты."
"Среди вас были жрецы или Поборники - кто-то, кто мог общаться со Светом?"
Все трое покачали головой. "Я не могу говорить за Акаму, но Эстес и я были простыми мастеровыми и не привыкли орудовать оружием любого вида. Потому нас и отправили в пещеры: мы были последней линией обороны."
Корин спросила Нобундо: "Когда ты бежал, с тобой были другие? Были другие оставшиеся в живых? Мы слышали, что орки оставались на более низких уровнях, но мы не хотели, чтобы нас обнаружили, потому мы просто сбежали."
Нобундо вспомнил о сложенных телах в Нижнем Городе... услышал в голове мучительных мольбы и крики с Вершины Альдор.
"Нет," ответил он. "Мне нечего добавить."
Прошло несколько сезонов.
Велен, их лидер и пророк, посетил их два дня тому назад... или это было четыре дня тому назад? В последнее время Нобундо становилось все тяжелее запоминать некоторые вещи. Велен прибыл из одного из соседних лагерей. Его точное местоположение оставалось строго охраняемой тайной, в случае, если кто-то из них будет взят в плен живым, и его будут пытать. Дренеи не смогут выдать информацию, которой они не обладают. Во всяком случае, Велен говорил с ними об их будущем, о том, что они должны затаится в течение некоторого продолжительного времени, возможно на несколько лет, и наблюдать, ждать, смотреть, когда иссякнет ярость орков.
Если верить Велену, то зеленокожие начали строительство чего-то, на что, казалось, были затрачены все их ресурсы и все время. Проект, очевидно, отвлек их внимание от выслеживания выживших дренеи, по крайней мере, пока что. То, что орки строили неподалеку от своей главной цитадели в выжженных солнцем землях, казалось, было некими воротами.
Велен, казалось, знал гораздо больше, что говорил, но, в конце концов, на то он и был пророком, провидцем. Нобундо считал, что благородный мудрец должен знать о многих вещах, вещах, которые он и другие просто-напросто не могли понять из-за недостатка мудрости.
Нобундо наблюдал, как Корин шла по воде с рыбацким копьем. Сейчас она выглядела не совсем так, как раньше. Ему казалось, что ее телосложение изменилось за прошлые несколько недель. Ее предплечья стали немного больше; ее лицо вытянулось, а осанка ухудшилась. И, как бы невероятно это звучало, ее хвост, казалось, и в самом деле, уменьшался.
Подошли Херак и Эстес, и Нобундо мог поклясться, что он видел те же преобразования и у них. Он посмотрел вниз в воду на свои предплечья. Это его воображение, или они тоже казались раздутыми? Он не совсем хорошо чувствовал себя с тех пор... начиная с той ночи. Но он успокаивал себя, что со временем выздоровеет. Теперь же он волновался все больше и больше.
Корин приблизилась к нему. "Я закончила на сегодня. Пойду, полежу." Она отдала Нобундо свое копье.
"Ты как себе чувствуешь?" спросил он.
Корин неуклюже улыбнулась, и выглядело это как-то неубедительно. "Просто устала," ответила она.
Нобундо сидел на вершине горы, смотрящей на болото Зангар, но глаза его были закрыты. Он чувствовал себя утомленным, полностью изможденным. Он приходил сюда, чтобы побыть в одиночестве. Он уже несколько дней не видел Корин. Она и двое других скрывались в одной из пещер, и когда он спрашивал, что с ними, в ответ просто пожимали плечами. Что касается того, которого звали Акама, он все еще был в беспросветной коме, несмотря на непрерывные усилия Ролка.
Что-то было решительно не так. Нобундо знал это: он видел изменения в себе и в других выживших, включая и Акаму. Остальная часть лагеря тоже знала об этом. казалось, они стали говорить с ним всё меньше и меньше, даже Ролк. А в один день, когда Нобундо вернулся в лагерь с несколькими маленькими рыбами, ему сказали, что у них она уже есть в достаточном количестве, и что он может съесть эту рыбу сам... поскольку, хотя и неизвестно, что за болезнь изводила его, она могла бы распространиться на других, если они прикоснуться к той же пищи, с которой он имел контакт.
Нобундо почувствовал отвращение. Его служба больше ничего не значит? Он потратил многие часы здесь, среди вершин, спокойно обдумывая, принуждая свой разум сосредоточиться, отчаянно пытаясь достичь того, что до сих пор оставалось для него недосягаемым: Света. Но доступ к Свету был до сих пор закрыт для Нобундо, как будто часть его разума, которая вступала в контакт, просто больше не функционировала, или, что еще хуже, уже не существовала.
Даже простые размышления, подобные этим, вызывали у него головную боль. В последнее время становилось все более трудно ясно формулировать свои мысли. Его руки продолжили раздуваться, опухоль никуда не уходила, а его копыта начали раскалываться. Местами они даже отпали и больше не росли снова. И все это время старые кошмары... они не проходили.
По крайней мере патрульные боевые отряды орков стали куда менее частыми. Приходили сообщения, что, чем бы там не занимались орки, их главное постройка подходит к завершению. И действительно оказалось, что это было некими вратами, как и предсказывал Велен.
Хорошо, подумал Нобундо. Надеюсь, что они пройдут через них, и те приведут их прямо к смерти.
Он встал и медленно, не спеша, побрел назад к лагерю, благодаря за поддержку свой молот, который стал настолько тяжелым в последние недели, что он нес его кристаллическим бойком вниз, используя скорее как трость при ходьбе, а не по назначению.
Через несколько часов он достиг своей цели и решил встретиться с Ролком. Вместе они могли назначить собрание, где бы все обговорили проблему увеличивающейся нетерпимости, оказываемой...
Нобундо остановился у входа в пещеру Ролка. Там лежала на кровати Корин. Она теперь так изменилась, что вообще больше не походила на дренеи, а скорее на некую пародию их расы. Она выглядела больной и истощенной. Ее глаза были молочными, а кисть руки раздулась до огромных размеров. Ее копыта отпали, выставив на показ два костистых выступа, а ее хвост стал всего лишь маленьким отростком. Несмотря на ее хилое состояние, она билась в руках Ролка.
"Я хочу умереть! Я всего лишь хочу умереть; я хочу, чтобы боль прошла!"
Ролк крепко держал ее. Нобундо быстро приблизился и наклонился к ней.
"Не глупи!" Затем он посмотрел на Ролка. "Разве ты не сможешь вылечить ее?"
Священник, нахмурившись, посмотрел на своего друга. "Я пытался!"
"Позвольте мне уйти! Позвольте мне умереть!"
И тогда из рук Ролка пошло свечение, успокоившее Корин, мягко подавившее ее, пока ее судороги не ослабли и, наконец, не прошли полностью. Она осела вниз, продолжая рыдать в муках, и свернулась, словно новорожденная. Ролк кивнул Нобунду головой, предлагая покинуть пещеру.
Оказавшись снаружи, Ролк посмотрел на Нобундо строгим пристальным взглядом. "Я сделал все, что мог. Но ее тело словно было сломано, как и ее воля."
"Должно же быть что-то, что может... какой-то способ..." Нобундо изо всех сил пытался должным образом сформулировать свои мысли. "Мы должны хоть что-то сделать!" - наконец, выпалил он.
Ролк помолчал немного. "Я волнуюсь за них и за тебя. Мы получили сообщения, что остальные выжившие из Шаттрата в других лагерях подверглись тем же самым изменениям. Независимо от того, что это, оно не поддается никакому виду исцеления, и оно не проходит. Наши дренеи боятся, что если не будут приняты меры, то все будет потеряно."
"О чем ты говоришь? Что происходит?"
Ролк вздохнул. "Только переговоры. Пока. Я пытаюсь призвать всех к благоразумию, но даже я не могу вечно защищать тебя и других. И, если по правде, не уверен, что я должен так поступать."
Нобундо почувствовал горькое разочарование в своем друге, которому, как он думал, он мог доверять, и который теперь уступил той же самой глупой паранойе, как и остальные.
Поскольку ему больше нечего было сказать, Нобундо повернулся и ушел.
Состояние Корин ухудшалось, и решение, которое так боялся Нобундо, о котором говорил Ролк, было, наконец, принято несколько дней спустя.
Нобундо, Корин, Эстес и Херак предстали перед остальными жителями лагеря. У одних были мрачные лица; некоторые казались грустными; лица других были нечитабельны. Ролк, со своей стороны, был в замешательстве, но казался решительным, словно охотник, который предпочитает не убивать, но знает, что ему нужно поесть, и потому он готовится нанести своей добыче смертельный удар.
Как и предполагалось, лагерь выбрал Ролка на незавидную р
